Владимир Алейников

Владимир Алейников – великий русский поэт, пятьдесят лет неустанно пашущий на ниве отечественного слова. Слава мира запечатлена в его стихах с такой силой, что нам легче всего отказать ему в той славе, которую раздаем сами, – в мирской.
Пришла пора издать В. Алейникова так, чтобы всякий взявший книгу в руки заподозрил, кто это.
Алейников – это не человек, не тело, не член общества – это облако. Облако поэзии. Надо поймать его в переплет.

Андрей БИТОВ

НАВСТРЕЧУ ЗНАКАМ

Жёлтым салютом листья взлетают,
Ну и закат – йод!
Музыка стихнет – и возрастает,
Прошлое в лёт бьёт,
Вместе с тоскою где-то витает,
В небе гнездо вьёт,
За сердце, хмурясь, разом хватает,
Яд или мёд пьёт.

Что же, скажи мне, душу питает
Всем, что к судьбе льнёт,
Мысли читает, слёзы глотает,
В бедах своё гнёт?
Что за сиянье в дымке не тает,
Бездну сулит льгот?
Музыка вспыхнет – и прорастает
Ввысь – и любви ждёт.

II
В золотом звенящем луче
Мотылёк порхает ночной –
И рука на смуглом плече
До сих пор, выходит, со мной.

И взлетает птица, шурша
Впопыхах осенней листвой, –
И молчит живая душа
О таком, что шло по кривой.

Только так – и лучше, что – так,
Вот и встанет вдруг на пути
Чья-то тень – откуда и как? –
И кивнёт, чтоб взять да уйти.

Как мне быть с тоской колдовской,
Что глядит и сводит с ума?
С холодком в крови нелюдской
Подойдёт – и сгинет сама.
Вот и знай, поди, под луной –
Для чего сплетутся в ночи
Стебелёк полыни степной
С фитильком зажжённой свечи?

Не сомкнуть мне глаз, не уснуть, –
Не вернуть былые года –
Подойдут, чтоб молча взглянуть,
И уйдут – уже навсегда.

III
На выдохе, на вдохе, на рыданье,
Над пропастью вися на волоске,
Над отзвуком неловким оправданья,
Впотьмах кусавшем локоть не песке,

Над косностью, над всякою напастью,
Над повестью о верности такой,
Что выжила на свете этом – к счастью,
Что есть, – а с ним и воля, и покой.

IV
На что же мог ты уповать?
На то, что небо станет ясным,
А мир, как прежде, безопасным, –
И всё же нечего кивать
Кому-то в шуме дождевом,
В ненастном выщербленном гуле,
В ущербной мгле, – не потому ли
И вам в беспамятстве, кривом,
Как уходящая луна,
И вам в пути своём – неймётся,
И сердце сразу же сожмётся,
Распад познавшее сполна, –
И не отнекиваться вам
От смуты нынешней придётся,
А в том, что где-нибудь найдётся
Вниманье к этим вот словам,
Признаться, может быть, сейчас,
Пока опомниться не поздно, –
Уже и время смотрит грозно
В пещерном сумраке на вас.

V
С угольком в золе, с костерком,
С ветерком, знобящим в степи,
С шепотком ночным, с огоньком
За окном, – вставай-ка, не спи! –

С посошком в руке, с узелком
На незримой нити сквозной –
То с попутными, то пешком –
Стороною своей родной,

Перекатом бредя речным,
По курганам и рвам пройдя,
Чтоб нагаром застыть свечным
Отголоскам глухим дождя,

Чтобы швом различить проём
Чуть заметный меж двух эпох,
Чтобы знать на пути своём,
Что родник ещё не иссох,

Чтоб рубцом заросло сплошным
Всё, что жала вонзало в грудь,
Что вело по годам земным, –
И не страшно тебе ничуть.

VI
С утра – сплошная пелена
В набрякшем небе над горами,
И весь простор в оконной раме
Развязки ждёт, как в старой драме,
Которой непогодь сильна.

И, значит, снова жди дождей,
А может, гроз, а может, града, –
И переспрашивать не надо,
Откуда в сумраке распада
Надежда в сердце у людей.

И, значит, высмотри в окно
Просвет негаданный над садом,
Едва заметный, нужный взглядам,
Пока эпоха сущим адом
Кому-то кажется давно.

И, значит, сызнова внимай
Над миром стройному звучанью –
Оно препятствует молчанью,
Души противясь одичанью,
Как брови вдруг ни поднимай.

VII
Как бы вселенскому прощанью
С каким-то звуком там, вдали,
Чтоб новый, чуждый обнищанью,
Сродни чутью иль обещанью,
Звучал, куда бы ни вели,
Когда бы грозы ни сулили,
С отжившим, давешним, в родстве,
Кому бы яства ни солили,
Соломой ложе ни стелили,
Есть час и место в естестве.

VIII
К перекличкам, к заплачкам пичужьим
Я всерьёз относиться привык –
Над округой сквозит полукружьем,
Словно полог, волшебный язык.

От капризов погоды ледащей
Он всегда независим, пойми,
Чтобы времени сутью летящей
Вдруг раскрыться вот здесь, меж людьми.

В нём услышу я то, что проститься
Никогда не посмеет со мной, –
И к душе он готов подольститься
Так, чтоб в ней оставаться с весной,

Чтоб цвести этим дням без опаски
За судьбу своих певчих шальных,
Чтоб спасти эти хрупкие связки
От невзгод на распутьях земных.

IX
Ржавому ветру в ответ:
Вот и просчёты
В кознях! – а вот и просвет,
Верные ноты
В общем звучанье дневном,
В том, что запало
В душу – и там, за окном,
Лишним не стало.

С истин, знакомых давно,
Старые слепки,
Вас ли разбить мудрено?
Чем же вы крепки?
Вас не скопить про запас –
Нового смысла
Тяжесть, густея сквозь вас,
В небе нависла.

X
Глыба клубится мглы –
Что за утроба
В небе, густей смолы,
Дыбится, чтобы
Выплеснуть что-то вдруг –
Может, и влагу –
В логово блажи, в круг
Вроде бы блага?

В ногу ли с веком шли?
Складно ли пели?
Что же спасти могли?
Что – не успели?
Вместе рыдать бы, друг,
Слёз не жалея! –
Там, за окном на юг –
Чуть посветлее.

XI
Выбраться порою
В глушь да благодать,
К небу за горою,
Чтобы не гадать –
Кто там и откуда
Вклинится в тепло,
Что там за остуду
С ветром принесло?

Выбрать оробело
Где-нибудь в тиши
То, что без пробела,
Только для души, –
Что-нибудь такое
С этих вот высот,
Где не до покоя, –
Всё перенесёт.

Всё-таки планида
Всюду на виду –
Что там за обида,
С бредом не в ладу,
Билась да стучалась
Птицею в стекло? –
Всё, что ни случалось,
К свету привело.

XII
Что-то предчувствуя, что – не пойму,
Там, за холмом, с краю, –
Цвелью и опалью – словно в дыму,
Убылью, – нет рая! –

Одурью пламенной, удалью – той,
Что отдаёт прелью,
Где-то поодаль, вон там, за чертой,
Ставшей сплошной целью,

Солью скитальческой, гарью смурной,
Болью сквозной, – что же
Плещет опасливо кровью дурной? –
Будь же со мной, Боже!

XIII
Те, кто помнят, пускай и читают –
Мне достаточно взгляда, пойми,
Здесь, где дни свои грусть коротает,
Чтоб, как есть, оставаться с людьми.

У меня не такие замашки,
Чтоб опасность не чуять сквозь тишь, –
В гроздьях света, как в свежей рубашке,
Выйдешь в мае – и молча стоишь.

То-то снова слова мои крепнут
Средь распада великой страны,
Где живущие вряд ли ослепнут,
Чтоб грядущей не встретить весны.

XIV
С песчаным таяньем,
С небесным гласом,
Почти отчаяньем
Пред каждым часом,
Почти парением
Пред мигом всяким,
С таким горением –
Навстречу знакам.

С такою верою –
Навстречу звукам
С их звёздной мерою
Всем снам и мукам,
С такою силою –
Ко всем приметам,
С височной жилою,
Звенящей светом.

XV
Где приходило всё и сразу, и впервые –
Предгрозье ли впотьмах,
Предзимье ли, чьи ножницы кривые
Безмолвия в домах
Линованую резали бумагу,
Предвестием шурша
Чего-то, пробуждавшего отвагу, –
Ты выстоишь, душа! –
Предчувствие ли скорого свиданья
Не с чем-нибудь – с весной,
Беспечности ли чуткой оправданье
В компании честной,
Безвестности ли рвение хмельное
В скитальческих тисках, –
Я жил, – и всё срослось не с кем-нибудь – со мною,
Туманясь на висках.

XVI
Где свет с прозрением граничит и с
трудом,
Не то чтоб заживо забытый,
Но словно брошенный в пространство
на потом,
Одним призванием по сумеркам ведом –
Своей надеждой и защитой,

Всё зорче в будущее вглядываюсь я,
Всё чутче вслушиваюсь в прошлое,
– и с ними,
Как бы на краешке очнувшись бытия,
Смурного времени, земного жития
Один лишь вымолвлю я имя.

XVII
Им солнцем напиться бы впрок –
Насытившись влагой,
Деревья стоят у дорог
Шумящей ватагой.

И словно опомнившись вдруг,
Лучи предвечерья,
Светло расплескавшись вокруг,
К ним входят в доверье.

XVIII
Чья не растрачена вера?
Что ещё там за химера,
Хмарью да хворью грозя,
Смотрит из мрака сырого,
Словно сама нездорова? –
Нет, примиряться нельзя!

Встать бы, отнюдь не вещая –
Душу меж бед защищая,
Слово живое щадя,
Взять бы да выйти из смуты
К свету – сквозь сети и путы –
В шуме сплошного дождя.

XIX
Я выйду в это нависанье,
Переплетенье и касанье,
Спасенье – что ей угасанье! –
Листвы над садом и двором,
Где звёздам в ясности неблизкой
Мерцать, как попусту ни рыскай,
Даров трепещущею низкой
Для тех, кто дружен лишь с добром.

Покуда память не увяла,
Не отцвела, не отпылала,
Покуда кровь не перестала
Волною в жилах набухать,
Я буду слушать в упоенье
Миров подспудное биенье
Во славу каждого мгновенья –
И, право, нечего вздыхать.

XX
С ясных небес – к земле,
С ясной земли – в сиянье,
В самую высь, в слиянье
С тем, что не здесь, в золе

Прожитых лет, – а там,
В пенье моём, в горенье, –
Весь я – иное зренье,
Весть, о которой сам

Вдруг узнаю, таясь
От наважденья злого, –
Что вам до сна былого? –
Жив он, сквозь явь струясь.

XXI
Гляди-ка в оба, да не сглазь –
Из озарений, из наитий
Она возникла, эта связь, –
Не задевай узлов да нитей.

Из бездны гибельной уйдя,
Она скрепит края столетий –
И только в трепете дождя
Её почует кто-то третий.

Не то сквозь сон она прошла,
Набухнув жилкою височной,
Не то скользнула, как игла,
В укрытье памяти бессрочной.

Песочной струйкою шурша,
Проникла в логово забвенья –
И вот, отвагою дыша,
Судеб распутывает звенья.

Водой проточною струясь,
Она размыла средостенья
И вышла, больше не таясь,
На свет, и с нею – обретенья.

За тканью времени живой
Растенья вздрогнут и воспрянут –
И вскинут вдруг над головой
Свой мир, и ждать не перестанут.

И то и дело, как ни строй
Воздушных замков очертанья,
В единый миг пчелиный рой
Сгустит былые испытанья.

И ты узнал их, видит Бог,
И вновь лицо твоё открыто, –
Они грядущего залог
И настоящего защита.

XXII
Жар перенимая,
Пышущий с небес,
Головы ломая –
С песней или без? –

Что-то понимая,
Прячась под навес,
Брови поднимая –
Что за интерес? –

Исподволь внимая,
Сбрасывая вес,
Плещущего мая
Чувствуем замес.

То-то, принимая
Видимость завес,
Молча обнимая,
Морщась от словес,

Дань свою взимая
С далей и телес,
Резкая, прямая,
Злая наотрез,

Встанет, донимая,
С тьмой наперевес,
Мгла глухонемая –
Что ей до чудес?

XXIII
Как в годы нашествий, шуршат
Листвою сухою
Деревья – и всё ж не спешат
К хандре, к непокою,
К зиме, что прийти навсегда
Хотела бы снова,
И даже незнамо куда,
Порукою – слово.

Так что же останется здесь?
Журчание струек
Сквозь жар, обезвоженный весь,
Да ворох чешуек
В пыли, у подножья холма,
Да взгляды хозяек,
Да ветер, сводящий с ума,
Да возгласы чаек?

И что же грядёт впереди –
Безлюдье, глухое
К тому, что теснится в груди,
Что есть под рукою,
Что смотрит из каждого дня,
Томясь на безрыбье,
Входя в сердцевину огня
Гремучею сыпью?

И всё же не надо вздыхать
О том, что пропало, –
Ему не впервой полыхать,
Звучать как попало,
Вставать, наклонясь тяжело,
Быть сердцу по нраву, –
Оно никуда не ушло,
Как звёздная слава.