Церковь Сергия Радонежского

Небольшой городок со звучным названием Чапаевск (ранее – поселок Иващенково, город Троцк). Василий Иванович здесь не родился, не учился, зато в годы гражданской войны проходил со своей легендарной дивизией.
Расположенная в центре площади и в глубине запущенного сквера, церковь Сергия Радонежского (мы уже писали о ней
в №№ 1–2 журнала «Performance» за 2010 год) составляет разительный контраст с окружающей застройкой.
Время не пощадило храм – были утрачены шатер с маленькой луковкой на центральном барабане, купола на небольших главках. Был разобран за ненадобностью верхний ярус колокольни...
По старым фотографиям, которые приносили прихожане, помогавшие восстанавливать храм, можно было определить не только его первоначальный облик, но и хронологию утрат. На фотографии начала XX века – целый объем со всеми главками. В 1930-е гг. храм похож на броненосец – на нем появились башни, напоминающие дула орудий. Смена власти приносит смену ценностей. Вот и храм надолго становится «Дворцом пионеров»...
Традиционная по своему объемно-пространственному построению церковь поражает декоративным убранством. Павлины, сказочные птицы и цветы, раскрывающиеся в керамике нижнего и среднего ярусов, навевают воспоминания о старинных русских сказках и былинах. Внимание привлекают декоративные фризы над окнами, мозаичные панно сандриков – тщательно проработанные лики евангелистов и святых выдают руку профессионального мастера. В сочетании с декоративным фризом, украшенным орнаментом в виде анютиных глазок, эти картины производят незабываемое впечатление.
Цветовая гамма, живая и разнообразная, напоминает ранние работы Врубеля – встречаются бледные сиренево-голубоватые и глубокие бордовые, зеленые тона. Это дает возможность предположить участие в работе над мозаиками чапаевской церкви подмосковных мастеров круга Абрамцева и Талашкина. Повторяющиеся мотивы не кажутся однообразными, потому что одинаковых по цвету фрагментов практически не найти.

Главный портал украшен огромным мозаичным панно со сценой из жития Святого Сергия Радонежского. Проникновенно взирает на входящих в храм Господь Саваоф. Сказочные цветы и птицы перемежаются с христианской символикой в закомарах. С верхнего яруса закомар южного и северного фасадов строго смотрят лики Спаса Нерукотворного и Спаса Вседержителя.
Причудливое переплетение тем мозаичных панно гармонирует с тонким резным белокаменным убранством фасадов и отделкой цветным глазурованным необожженным кирпичом. Практически любая мелочь была продумана талантливым зодчим в деталях.
Автором проекта является Дмитрий Александрович Вернер. Он недолго работал в Самаре городским архитектором, но его постройки – универмаг «Юность», бывшее здание Общественного собрания, соседнее с ним – особняк В.А. фон Вакано и другие – остаются в ряду наиболее ярких памятников архитектуры, расположенных в областном центре.
В 1914 году Д.А. Вернер был призван на военную службу и направлен на работу на военный завод в поселок Иващенково. До 1918 года архитектор занимался проектированием и строительством церкви, различных зданий завода, Народного дома, планировкой разъезда Иващенково.
Скупые архивные документы о строительстве Сергиевского завода взрывчатых веществ изобилуют многочисленными рапортами
Д.А. Вернера по любому поводу.
Педант по натуре, он скрупулезно высчитывал и «выбивал» из военного ведомства все необходимые материалы для отделки церкви. Чтобы наблюдать за ее строительством, Дмитрий Александрович даже перенес свою рабочую контору ближе к сооружаемой постройке.
Многообразие сюжетов декоративных вставок разных уровней просто поразительно! Изображения святых и евангелистов вплетены во фриз, опоясывающий три фасада храма.
Святой евангелист Марк смотрит с западной части северного фасада. Его образ выразителен и экспрессивен. Художник дает его крупными мазками. На темно-коричневом фоне – изображение святого апостола, в правой руке он держит перо. Насупленные брови, всклокоченные ветром волосы и борода придают образу Святого Марка суровости. Его как будто оторвали от работы, в которую он был погружен.
Святой евангелист Лука изображен с восточной стороны на северном фасаде. Взгляд его полон внимания – глаза, устремленные к зрителю, словно приглашают к доверительной беседе. Лука изображен человеком в возрасте, но еще не старцем – в волосах и бороде практически нет седины. В правой руке он держит лист пергамента.
Святой евангелист Матфей изображен в западной части южного фасада. Лик старца набран мелкими фрагментами мозаики. Святой Матфей будто бы вглядывается вдаль. Аккуратно уложенные седые волосы и борода составляют разительный контраст с изображением всклокоченного, увлеченного работой евангелиста Марка. Во всем облике Святого Матфея чувствуется рассудительность и степенность.
Образ Святого Евангелиста Иоанна представлен в восточной части южного фасада: он как бы вслушивается и внимает невидимому собеседнику. Его поза – поза послушного ученика, готового к записи урока. Возраст Иоанна подчеркнут юношеским румянцем на щеках.
Как пишет Н.А. Барская в книге «Сюжеты и образы древнерусской живописи», «образы евангелистов в древнерусском искусстве всегда выражали исконное глубокое почитание к ведающим истину и несущим ее людям, создателям Евангелия, – то уважение к христианскому слову и заключенной в нем истине, которое составляет характернейшую черту древнерусской культуры».
Святой Николай изображен в северной части западного фасада. В погрудном изображении предстает перед нами старец с благословляющим жестом – правая рука поднята, в левой он держит Евангелие – источник веры. Его черты полны духовной силы. Во взгляде темных глаз присутствует спокойная и всепроникающая мудрость.
Весь лик святого словно наполнен светом – он выполнен в перламутрово-розовых и голубых тонах с яркими белыми высветлениями. Художник пытался соответствовать каноническому изображению святого в традициях древнерусских школ.
Святой Иоанн Предтеча (Иоанн Креститель) смотрит с южной части западного фасада. Его лик набран мелкими фрагментами мозаики, так же, как и лик Святого Матфея. Голова чуть повернута в сторону, от этого фигура как бы продолжает движение за рамкой, ограничивающей изображение.
Образ Иоанна соответствует канонам. «Характерные черты Иоанна, всегда узнаваемые черты длинноволосого зрелого мужа. Почти обязательной стала и его одежда из верблюжьего волоса – милоть. "Конец пророков", Иоанн Предтеча представал в той же одежде, что и древнейший пророк – отшельник Илия» (Н.А. Барская).
Образ Троицы, данный мозаичным изображением в центральной части западного фасада над входом в храм, сильно отличается от всех канонических решений.
На переднем плане (над крыльцом) перед зрителем предстает изображение головы мученика-Христа. Оно имеет небольшие размеры и набрано мелкими кусочками смальты. К сожалению, утрата центральной части картины не дает возможности составить полное впечатление о моделировке лица Христа, но, тем не менее, в лице читается страдание: сведенные к переносице брови, закрытые глаза, скорбно опущенные уголки губ. Терновый венец решен в темно-зеленых тонах, дающих ассоциацию со змеиной кожей.
На внутреннем сандрике портала изображены Господь Саваоф и летящий прямо на зрителя голубь. За ними на ярко-голубом фоне выполнен охристый треугольник – символ триединства Божия. Бог Отец изображен крупно, приближенным к краю картины. Его лицо умудрено опытом, полно мощи. Сведенные к переносице чуть нахмуренные брови выдают сосредоточенность. Незримый и непостижимый, обычно по канонам Он наделялся чертами Спаса, только с длинными белоснежно-седыми волосами и бородой. Но здесь образ Бога Отца имеет совершенно другую трактовку: от канонов сохранилась только длинная седая борода. Художник изображает Его с крестьянским лицом, в чем проявляются отзвуки национально-романтических и философских исканий того времени. Контраст между ярко-бирюзовыми одеждами и загорелым лицом еще больше акцентирует эту особенность. Жест широко раскинутых рук, благословляющих каждого входящего в храм, многозначен. Протянутыми руками Бог Отец не только выпускает голубя – Святого Духа, но и благословляет Своего Сына на искупительную жертву.
Такое неканоническое изображение Троицы нельзя назвать первым в истории русского религиозного искусства начала XX века – подобную трактовку выдвинул еще в 1880-е годы В.М. Васнецов, разрабатывая эскизы росписей Владимирского собора в Киеве.
Спас Нерукотворный дан мозаичным изображением в панно центральной закомары северного фасада. Вполне вероятно, лик Спаса относится к каноническому типу, характерному для изображений древнерусской и византийской живописи. Мы видим «облик зрелого мужа с длинными волосами и небольшой бородой, который всегда безошибочно узнается людьми» (Н.А. Барская).
Традиционно и изображение божественной сути Христа – нимб (круг, чаще всего золотого цвета, который символически показывает исходящий от Него свет, свет вечности, обретающий круглую безначальную форму).
Белоснежный плат с ликом Спаса смотрится особенно торжественно на фоне, выполненном в синих тонах. По контрасту ярким становится темный лик Христа, набранный из мелких фрагментов: загорелая кожа лица, тонкий нос, большие выразительные глаза, длинные волосы, спускающиеся на плечи, и небольшая борода – все эти детали почти соответствуют канонам. Удивление вызывает ярко-синий цвет глаз, не встречающийся ни на каких изображениях Иисуса. Чуть приподнятые к небу и одновременно устремленные на зрителя глаза дают тот всепоглощающий взгляд, от которого невозможно укрыться – он будоражит человека, заставляет обращаться в глубины собственной души. Возможно, именно этим рождена скорбь Его глаз, печальный изгиб губ.
Спас Вседержитель выполнен мозаичным изображением в центральной закомаре южного фасада. Согласно каноническим устоям, Спас Вседержитель – это поясное изображение Иисуса Христа, в левой руке он держит Евангелие как знак принесенного в мир учения. Правая рука поднята для благословления.
Крупное мозаичное панно треугольного фронтона западного фасада посвящено святому, во имя которого названа церковь. Панно имеет наибольшие размеры из всех мозаичных изображений, представленных в храме. Преподобный Сергий Радонежский – один из самых почитаемых и любимых в России святых.
Изображенная в мозаике сцена (момент благословения князей во главе с Димитрием Донским на Куликовскую битву), вероятно, была выбрана не случайно, учитывая, что время строительства храма – период первой мировой войны, когда мир разрывался от противоречий, в чем-то сходных с происходившими при жизни инока.
Коленопреклоненный Димитрий изображен на переднем плане. В левой руке он держит позолоченный шлем, в правой – меч, опущенный перед Сергием. Тяжелый плащ коричнево-бордового цвета стелется по полу.
Возле него – Сергий Радонежский. Он не просто характерен и узнаваем, но и обладает убедительно живым лицом: скуластый, с окладистой рыжевато-седой бородой, с чуть раскосыми светлыми глубоко посаженными глазами. В его лице присутствует некая асимметрия, которая характерна для старческого возраста и обусловлена кривизной рта. Правая рука Сергия протянута в молитвенном жесте к князьям и воинам, в левой он держит тяжелый золотой крест. Голова Сергия покрыта монашеским капюшоном, и его фигура почти сливается с фоном.
За Димитрием Донским, на заднем плане, размещено еще несколько фигур: павший ниц князь-воин, внимающий словам инока юноша-оруженосец и три монаха. Два монаха с длинными бородами, стоящие поодаль, одеты в темно-серые одежды с накинутыми на головы капюшонами. Вероятно, это образы знаменитых воинов-иноков Александра Пересвета и Андрея Осляби, которые участвовали в битве.
Керамические вставки в нижнем ярусе издали кажутся цветными пятнами, но при детальном рассмотрении вдруг обнаруживаются павлины, сказочные цветы и орнаменты, царские орлы (практически стертые до неузнаваемости руками вандалов). Некоторые мотивы угадываются с трудом. Видимо, очень хотелось изжить всякое напоминание о прошлом в советское время.
Хочется надеяться, что сегодня хватит терпения и средств восстановить утраченные с годами детали и фрагменты (особенно сильно пострадали керамические вставки с гербом дома Романовых – они были отбиты полностью еще в советское время).
Работы по восстановлению уникального храма ведутся время от времени. Сделан проект реставрации, восстановлены купола и кресты, часть фризов обходной галереи.
Но работы всё еще очень много, и храм терпеливо ждет своего часа, чтобы воссиять в блеске прежней красоты и великолепия.

Наталья БАСС
Фото из архива автора