Забытый юбилей
Полвека назад американский джаз впервые приехал в СССР

Кто-то из ведущих отечественных джазменов в 1971 году после триумфальных гастролей в Советском Союзе легендарного оркестра Дюка Эллингтона предложил всю историю советского джаза разделить на два этапа: до и после приезда к нам великого Дюка. Но Герцог со своим биг-бэндом не был первым побывавшим в СССР гигантом мирового джаза. В 1962 году, 50 лет назад, эпоху советско-американских джазовых контактов открыл оркестр Бенни Гудмена, хотя эта юбилейная дата прошла в стране никем не замеченной.

Строго говоря, первые американские околоджазовые музыканты появились в Советском Союзе еще в 1926 году. Тогда концертное общество «Росфил» («Российская филармония») пригласило в страну негритянский ансамбль с громким названием Jazz Kings – квинтет под управлением Фрэнка Уитерса. По дороге в Москву музыканты в Берлине прихватили с собой живущего там американского саксофониста Сиднея Беше. Пожалуй, он один и представлял собственно джазовую музыку. Всё остальное в программе ансамбля, исполняемой в кинотеатрах, на частных приемах и в ресторанах, было набором модных популярно-танцевальных мелодий. «Короли» выступали в Москве, Харькове, Киеве и Одессе. Сразу же за Уитерсом в том же году в России появилась труппа негритянской оперетты «Шоколадные ребята» с ансамблем Сэма Вудинга, акробатами, чечёточниками и кордебалетом, которая ещё дальше увела советских слушателей от подлинного джаза. Хотя экзотические представления приплывших из-за океана чернокожих артистов пользовались большим успехом. На этом живое общение российских слушателей даже не с джазовой, а всего лишь с популярно-эстрадной музыкой вообще прервалось на целых 36 лет. И приезд в мае 1962-го Бенни Гудмена был просто сенсацией, потрясением, шоком.
Гастролям подлинного «Короля свинга» предшествовали солидные переговоры на уровне тогдашнего министра культуры СССР Екатерины Фурцевой. Она была секретарем МГК КПСС и затем возглавила министерство уже в годы «хрущевской оттепели», поэтому в духе времени считала возможными какие-то послабления, элементы демократии и относительной свободы творчества, а также налаживания культурных контактов с ещё «прогнивающим», но уже приоткрывшимся для нас Западом. При Фурцевой начали проводиться Международный конкурс им. Чайковского и Международный Московский кинофестиваль .Тогда же открылись Театр на Таганке, новый МХАТ, концертный зал «Россия», переехал в новое здание Театр эстрады, а джаз-оркестру Олега Лундстрема впервые после возвращения из Китая разрешили гастроли по стране.
С американской стороны организацией гастролей оркестра Бенни Гудмена занимался джазовый продюсер Джордж Авакян, имеющий, кстати, российские корни. Это вообще уникальная личность. Прежде всего, он единственный в мире подданный США, отмеченный высшей наградой Советского Союза – орденом Ленина. Орден он получил согласно Указу президента Горбачёва в 1990 году за выдающийся вклад в развитие культурных связей между СССР и США. Наверное, в списке этих заслуг и гастроли Бенни Гудмена. По иронии судьбы Авакян стал первым и последним американцем – кавалером ордена Ленина, поскольку через год этой награды уже не существовало… Сегодня на торжествах Авакян с гордостью крепит на груди знак с платиновым профилем Ильича рядом с Мальтийским орденом Большого Креста с бриллиантами, которым он был награжден в 1984 году.
А родился Геворг Авакян в марте 1919 года в российском городе Армавире. Затем семья перебралась в Тбилиси, а в 1923-м эмигрировала в США. Здесь мальчик получил солидное образование, закончив престижный Йельский университет. Стал работать в джазовой журналистике, подружился с авторитетным знатоком джаза Маршаллом Стернсом, который и стал его «крестным отцом» в профессии. Джордж печатался в ведущих американских изданиях и работал продюсером на солидных студиях звукозаписи Columbia, Decca и других. Здесь под его руководством вышло много дисков, в том числе Луи Армстронга, Дюка Эллингтона, Бенни Гудмена, Дейва Брубека, Майлса Девиса. Авакян также писал книги, преподавал в учебных заведениях. Он неоднократно бывал в России, среди его близких друзей много наших джазовых музыковедов. В разные годы Джордж организовал у нас выступления ведущих мастеров американского джаза, в том числе пианиста Эрла Хайнса (1966), саксофониста Чарлза Ллойда (1967), оркестра Дюка Эллингтона (1971). Авакян также активно помогал советским джазовым эмигрантам найти себя за океаном. Джордж Авакян вовсе не бедный человек, хотя свое состояние сделал не на джазе, а на семейном бизнесе – торговле коврами и лошадьми. А джаз – это для души, это его великая любовь.
В 1962 году обмен культурными делегациями планировался к готовящимся взаимным визитам Хрущёва в США и Эйзенхауэра в СССР. В состоявшейся беседе с Фурцевой Авакян предложил гастроли Луи Армстронга, поскольку это живая история джаза и выдающийся артист. Фурцева в джазе, естественно, не разбиралась, и, скорее всего, никогда не слышала Армстронга, но возразила: «Нет, он будет слишком популярен в СССР». Не поняв суть доводов министра, Авакян в ответ предложил Дюка Эллингтона с лучшим в мире оркестром, исполняющим классическую музыку джаза. «Нет, это будет слишком сложно для советского слушателя»,– прозвучало в ответ. В итоге был принят другой вариант – гастроли Бенни Гудмена. О том, что Гудмен из семьи российских эмигрантов, а его родители – киевские евреи, Фурцева точно не знала, да и музыку его не слышала. И слава Богу, а то перебор кандидатов мог бы продолжаться долго. А вернувшийся в Штаты Авакян сразу же позвонил Бенни Гудмену и предложил ему начать подготовку к гастролям в СССР. В принципе, предлагая в беседе с Фурцевой привезти в Союз Армстронга, Эллингтона или Гудмена, Авакян абсолютно точно определил для советских слушателей оптимальную точку начала их живого знакомства с американским джазом. Именно эти мастера-патриархи были бы здесь на месте.
Ожидаемый обмен визитами Эйзенхауэра и Хрущёва был отменён после того, как над Свердловском был сбит американский самолет-шпион с лётчиком Пауэрсом. Однако, гастроли оркестра Бенни Гудмена состоялись и прошли с огромным успехом. Но вначале пара слов о самом музыканте.
По официальным данным, опубликованным во всех мировых энциклопедиях джаза, Бенджамин Дэвид Гудмен родился 30 мая 1909 года в Чикаго. Его родителями были украинские евреи из г.Белая Церковь – Давид Гутман и Дора Разинская. Беня был восьмым из двенадцати детей в семье, которая в поисках лучшей доли эмигрировала в США.
Но вот авторитетный украинский историк джаза Владимир Симоненко со ссылкой на слова самого Гудмена говорит, что тот на самом деле родился в г.Белая Церковь. В 1962 году во время выступлений в Киеве в интервью киевскому радио об этом заявил сам музыкант. По поводу Чикаго Гудмен сказал, что этот город в его биографии появился, когда уже в эмиграции отец оформлял документы на детей. Он посчитал, что при документально подтверждённом рождении в США ребёнку затем будет проще устроить свою жизнь. Доводы папы Бенни понятны, но никто после киевских признаний музыканта не бросился вносить исправления в мировую историю джаза. Завершить же свои исследования Симоненко помешала смерть. Так что считать или не считать Бенни Гудмена еще одним «нашим» человеком в американском джазе, сказать сейчас трудно. Ещё одним, поскольку уже есть теплая компания: Якоб Гершович – Джордж Гершвин, Израйль Бейлин – Ирвинг Берлин, Владимир Дукельский – Вернон Дюк. И это ещё далеко не все.
С уверенностью сегодня можно утверждать, однако, то, что в музыку юный Беня начал входить уже на американском континенте. В 10 лет отец устроил его вместе с двумя братьями в ближайшую синагогу, где за 25 центов в неделю мальчики обучались музыке и игре на выданных инструментах. При этом Гарри досталась туба, Фредди труба, а Бенни кларнет.
Вот так волей церкви Гудмен и стал одним из лучших джазовых кларнетистов планеты. Через год Бенни играл в школьном оркестре, а в 14 лет бросил зубрить геометрию и ботанику и стал профессиональным музыкантом. В 1925-м он был приглашен в знаменитый оркестр Бена Поллака, а свой собственный первый состав собрал в 1934-м. Популярности оркестра во многом способствовало его постоянное присутствие на радио в трансляциях живых выступлений биг-бэнда в фешенебельных танцевальных залах Нью-Йорка. Вскоре самого Гудмена в прессе стали именовать «Королем свинга». Впрочем, золотая эра стиля свинг завершилась в середине сороковых с приходом Чарли Паркера и его би-бопа, первого стиля современного джаза.
Бенни Гудмен вошёл в историю джаза и тем, что первым ввел в свой белый оркестр чернокожих музыкантов – пианиста Тедди Уилсона, вибрафониста Лайонела Хэмптона, гитариста Чарли Крисчена. Именно биг-бэнд Гудмена в январе 1938 года также стал первым джазовым оркестром, допущенным на сцену знаменитого нью-йоркского Карнеги Холла, Мекки академической классики, где на открытии зала в 1891 году дирижировал Чайковский.
Но в сороковых годах оркестр стало лихорадить. Спрос на выступления резко упал, и в 1949-м Гудмен вынужден был окончательно распустить состав. Многие другие самые известные биг-бэнды прекратили своё существование ещё в 1945-47 гг. Гудмен далее играл с малыми составами, а биг-бэнд собирал эпизодически для гастролей и записей. Но известность блистательного кларнетиста и руководителя легендарного оркестра сохранялась до конца его жизни, которая оборвалась в 1986 г. Во время всех мировых гастролей Гудмен был почетным гостем королей и президентов многих стран, неоднократно выступал и в американском Белом Доме. Огромным успехом пользовались все звукозаписи музыканта. Сенсацией стал тройной альбом, который вышел стараниями всё того же Джорджа Авакяна после гастролей в Союзе. Назывался он «Бенни Гудмен в Москве», а на конверте была фотография самого музыканта с кларнетом в руках, стоящего на Красной площади в окружении вездесущих московских мальчишек. На другом снимке группа музыкантов оркестра в каком-то не очень чистом московском переулке разглядывала обшарпанную магазинную вывеску «Булочная».
Гастроли оркестра Гудмена начались в Москве во Дворце спорта ЦСК ВВС 30 мая 1962 года, в день рождения самого музыканта. На первом концерте одно отделение даже высидел партийный генсек Никита Хрущёв со свитой. Джаз он вообще-то не любил и говорил, что слушать может только Утёсова, а от остальных у него «возникают колики в животе». Но появиться в зале вождь должен был, поскольку концерт проходил в рамках официального правительственного соглашения. Во время антракта Хрущёв даже прошёл за кулисы, где демонстративно пожал руку Бенни Гудмену. Фото этого момента затем обошло всю мировую прессу с подписью «Главный коммунист мира приветствует главного джазмена планеты». Хрущёв также прислал огромный букет цветов солистке оркестра Джойя Шеррилл. Сам Гудмен, будучи очень честолюбивым, весьма болезненно воспринял этот жест, и Джойя надолго попала в немилость босса. Хотя её это не очень волновало, поскольку к Гудмену она было приглашена только на тур в СССР, а постоянно в те годы пела с оркестром Дюка Эллингтона.
Впрочем, и весь состав оркестра для советских гастролей был скомплектован специально. В него, конечно, Гудмен пригласил и своих давних соратников, ветеранов. В Советском Союзе оркестр дал более 30 концертов в шести городах страны – Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси, Ташкенте и Сочи. В Москве и Ленинграде отечественные джазмены ухитрились в неофициальной обстановке пообщаться и даже поиграть вместе с гудменовскими музыкантами.
Официальные концерты шли при полном аншлаге, на них в общей сложности побывало около 180 тысяч зрителей. Гудмен подготовил специальную программу, в которой звучали все его самые известные и популярные мелодии. Было сделано несколько специальных аранжировок, среди которых особым успехом пользовалось наше джазированное «Полюшко-поле».
Конечно, в те дни очень много было работы и у служб КГБ: после Международного фестиваля молодёжи и студентов в Москве в 1957-м такой запарки стражи безопасности просто не знали. Хотя заранее были предусмотрены и всякие профилактические меры. Скажем, билеты на концерты в основном распределялись по заявкам предприятий и организаций под гарантию руководителей в благонадёжности тех, кто придёт в зал. Так что на концертах лучшие места занимали стахановцы, передовики и победители социалистического соревнования.
После этого в СССР стали эпизодически появляться и другие звезды американского и европейского джаза. А с ликвидацией советского монополиста – объединения Госконцерт – сегодня практически чуть ли не каждые десять дней в Москве, Петербурге и в других крупных городах выступает кто-то из именитых западных гостей. Никого уже не удивляет появление на сцене Самарской филармонии ансамблей Manhattan Transfer и Swingle Singers, француза Дидье Локвуда, японки Кейко Мацуи или даже диксиленда из Австралии.

Ну а начало этому «вольному джазовому разгулу» было положено всё-таки 50 лет назад приездом в страну биг-бэнда Бенни Гудмена. Вот такой юбилей, о котором мы как-то забыли…

ИГОРЬ ВОЩИНИН